Трифонов-Печенгский монастырь. Как мы совершали паломничество

«Счастье для всех, даром,
и пусть никто не уйдет обиженный!»
(А.и Б. Стругацкие)

Каждый год в начале мая в нашем приходе стало традицией совершать паломнические поездки в Трифонов Печенгский мужской монастырь. И вот, 10-го мая мы очередной раз собрались поклониться святым местам.

Погода нынче к нам была не слишком-то благосклонной: серо-клочкастое небо, заряды колючего снега... но ничто природное не могло омрачить благодатного расположения духа собравшихся к автобусу прихожан!

...Серая полоска дороги, белые просторы тундры, контрольно-пропускной пункт и вот они - деревянные кресты над монастырской церквушкой и маленькая звонница у ворот.

На Литургию мы опоздали и присоединились к монашескому молению несколько позже, к пению первого антифона. Я каждый раз поражалась: в монастырской церквушке развернуться негде, а, тем не менее, туда неведомым образом умудряются втиснуться все наши паломники! По истине чудны дела Твои, Господи!

Закончилась служба и прихожане начали толпиться у чана со святой водой, спрашивая друг у друга: «Не найдется бутылочки?» и сильно расстраивались, когда бутылочки не находилось. «Так у нас ведь в храме батюшка регулярно воду освящает!» - «Ага! Так тут же - монастырская!» - вероятно, «святее»...

Мы с моей подружкой-тезкой Светкой вышли на монастырский дворик. В прошлом году игумен Аристарх нам рассказал удивительную историю о плите, лежащей возле стены церкви, на которой, как говорят, были усечены головы 116 монахов. И с тех пор, якобы, плита стала славиться чудесными исцелениями, происходящими на ней. «Нужно, - говорил батюшка Аристарх, - разуться и встать ногами на плиту...». В тот раз мы как-то не сподобились... То ли неудобно было, то ли еще не сообразили от чего исцеляться будем. Но в этот раз, исполненные веры, мы с подружкой, приложившись к гранитной святыне, живо разулись и встали на плиту. Плита действительно показалась теплой... «116 мученников-монахов, молите Бога о нас!»...

«Вы что делаете?» - я первая услышала смиренный и тихий голос над нами (раба Божия Фотиния, в нахлынувшей благодати, еще продолжала ползать по плите, - список ее желаний, вероятно, не ограничивался одними просьбами исцеления, а я, хоть еще и стояла на четвереньках, но подняла голову) и увидела недоуменное выражение лица монаха. - «Поклоняемся святому месту, исцеляемся, - попыталась я объяснить нелепый вид ползающих по гранитной плите двух девиц в длинных черных юбках, - отец Аристарх рассказывал, что надо так!» Конечно, ползать по плите наставлений о. Аристарх не давал, но, вероятно, мы немножко увлеклись... Моя сестра во Христе ничего добавить не могла, а только, как чучело совы, таращилась на фигуру в рясе ...

Монах, покачав головой, улыбнулся и, объяснив нам, что приложиться было бы достаточно, улыбнувшись, пошел дальше. А мы, обувшись и отряхнув юбки, пошли к вольеру, посмотреть щенка, который доверчиво прижавшись к рыжему боку карелофинской мамы, грустно созерцал диких людей...
Когда мы обернулись от вольера к плите, то увидели, что еще две наши последовательницы с необыкновенным умилением рьяно снимают сапоги...
«Свет, - услышала я подружку, - пока наши еще по территории гуляют, пойдем в церковь, посмотрим, что из литературы и икон там есть!»

Основная масса паломников из храма уже схлынула и мы смогли беспрепятственно подойти к книжным полкам и рассмотреть все, что нужно. Я купила огромные, похожие на учительскую указку, восковые свечи, которые чудно пахли медом... Подружка перебирала сокровищницу книжных полок. От книг взор моей тёзки устремился к иконам. Трифона Печенгского она узнала сразу и купила иконочку, но лик, изображенный на второй иконе, она узнать никак не могла и задумчиво взывала к недрам своей памяти. Я же уже торопилась, так как отсутствие наших прихожан в церкви указывало на явное перемещение масс в направлении трапезной...

«Это кто?» - спросила она, наконец, у послушника. Тот, вероятно заразившись ее задумчивостью, уставился на икону. Я не выдержала: «Варлаам Керетский это, - говорю, - или покупай, или пошли!» Но... мою подружку ответ явно не удовлетворил и она снова вопрошающе уставилась на меня. Я вздохнула и решила прояснить ситуацию: «Священником он был, жену свою убил...» - моя тирада была прервана послушником: «Кто свою жену убил?!» - «Варлаам Керетский» - кивнула я на икону. Тут нас перебила Светка: «Нет, спасибо, мне не надо!» Послушник же жаждал «сеанса полного разоблачения» (меня, конечно) и повторил вопрос уже более резким тоном: «Кто жену убил?!». Светка заныла: «Пошли, я не хочу...» Я поняла, что всуе этот вопрос не прояснишь, набралась терпения и начала объяснять, что, мол, раскаяние его было настолько велико, что был причислен к лику святых!» Тут спас меня пасхальный номер епархиальной «Православной газеты», стопочка которой сиротливо притулилась на краю свечного ящика. Я открыла статью Василия Вольского, где как раз упоминалось о Варлааме Керетском, вручила ее в руки послушнику, а задумчивую свою подружку потащила в трапезную...

Трапеза, после вознесенных молитв, нам казалась просто райской! А молоко от монастырской коровы - необыкновенно вкусным!..

И вот, мы уже едем к следующему пункту нашего паломничества: месту предполагаемого захоронения преподобного Трифона Печенгского.
Тропинка от главной дороги ведет к скромному кресту. Недалеко от креста белеет пластмассовый стаканчик... Я даже мысленно не решилась опредметить свой вопрос относительно того самого стаканчика и неискоренимых русско-языческих традиций поминовения усопших - все-таки - святой...

Молитва... Краткий рассказ отца Даниила о прошлом монастыря...

Кто-то начал доставать фотоаппараты, чтобы запечатлеть «достопримечательности». Некоторые, вооружившись целлофановыми пакетами, бросились к беленькому стаканчику (ах, вот для чего стаканчик был нужен!) и... начали рьяно заполнять свои пакеты землей с могилки преподобного... «Батюшка, - спрашивает кто-то из прихожан, - а что потом с землей делать?». Отец Александр пожимает плечами: «Я - ничего не делаю...» Но настырный голос не успокоился: «А правда, что ее надо заливать водой, настаивать и пить как святую воду?» Батюшка снова пожимает плечами: «Я такого не слышал!». А прихожане, самозабвенно копали землю... Не щепоточками - пакетами...

«Свет, - дернула меня за рукав подружка, - сфотографируй меня у креста!» Я взяла фотоаппарат. Только Светка со своим задумчивым видом встала за могилкой преподобного Трифона, человек пять или шесть наших прихожан увалились на колени на самой могиле...

«Картинка маслом»: креста не видно: лишь задумчивая Светка и - у ее ног страждущий люд!

...Преподобный Трифон Печенгский, моли Бога за нас, грешных и убогих, так ждущих исцеления и чуда!!!

Источник:   http://www.dobroeslovo.ru/viewtopic.php?f=6&t=10202

Если отзыв Вам понравился и Вы хотите тоже посетить эти святыни, то приглашаем ознакомиться с соответствующими паломническими турами.