Рыбачье (записки паломника)

Как ни старайся, а Господь все устраивает к нашему спасению. Уж как нам с подругами хотелось провести свой отпуск (драгоценные две недели) за границей, где все включено, ан, нет! Не хватило одного загранпаспорта, конечно же, моего -- к моменту отпуска он оказался бессовестным образом просроченным, пришлось заводить другой. Но тут на моем пути встало Провидение. Пять раз я ездила в паспортный стол, чтобы сдать документы вежливому молодому человеку, который с завидной периодичностью забывал сообщить какую-нибудь важную деталь. Через две недели посещений госучреждения я поняла, что за границу мы точно не поедем, а отношения с молодым человеком могут стать менее официальными. Надо отдать должное подругам -- несостоявшуюся заграницу они восприняли смиренно.

Говоря честно, никто из нас троих точно не знал, куда хочет поехать, желали одного -- к морю, но в какую часть земного шара было неведомо. Я предложила на Соловки, там тоже было море и замечательная природа, но как ни уговаривала подруг, они не захотели - подавай им Юг и все тут. Однако Юг -- понятие растяжимое. Это тебе и Кубань ­­-- край двух морей: Азовского и Черного, где вдоль моря проходит аж 740 километров, и Крымский полуостров с протяженностью береговой линии свыше тысячи километров. Где бросить якорь? До отъезда оставалось полторы недели, а у нас не было ни билетов, ни места прибытия и ни одной светлой мысли в голове.

Не удержалась, поделилась своей «бедой» на работе. Коллеги проявили заботу и отправились в интернет искать подходящее место. Оно сразу же и нашлось -- православный пансионат Фавор, недалеко от Алушты. В сети было размещено скромное объявление об этом месте и выданы реквизиты для перечисления денег с разъяснением, что часть средств от оплаты проживания идет на пожертвование храму во имя святой блаженной Ксении Петербургской в поселке Рыбачье. Посмотрели еще раз в Интернет - есть такой поселок, нашли и сайт храма, и фотографии пансионата, расположенного высоко на горе, согласно названию. Позвонили отцу Игорю -- настоятелю храма. Батюшка оказался настоящим. Любезно все рассказал, объяснил, как доехать, сказал, что непременно встретит, и номер забронирует. Оставалось уговорить подруг. Но делать этого не пришлось -- как услышали о св. Ксении Петербургской, сразу отправились на вокзал за билетами. Но здесь нас ждало искушение -- билетов не было, ни туда, ни обратно...

Стали молиться, пошли к духовникам, и когда благословение на поездку было получено, откинули все сомнения относительно того, что в Рыбачье мы попадем. Так и вышло. С третьего раза, за три дня до отхода поезда купили билеты. И туда, и обратно.

Описывать поезда южного направления РЖД не буду, отмечу лишь, что современному человеку спасаться можно начинать прямо в них. До Рыбачьего доехали, как и полагается, за сутки. И вот, наконец, мы на месте. Нас встречает о. Игорь на джипе. Пока едем по горной дороге к пансионату, вспоминается остров Анзер и застрявшая группа паломников человек в 150. Разбушевавшееся море не хотело пускать нас обратно на Соловки. В приближавшейся к Анзеру ночи женщин небольшими группами развозили к месту ночлега монахи, по дорогам, которые специально для этих целей на диком острове никто не прокладывал. Самый захватывающий аттракцион по сравнению с этим ничто. На невероятной скорости, с непредсказуемыми поворотами, в гору, минуя рытвины, выбоины и ямы, на микроавтобусе мы буквально взлетели к деревянному домику, где предстояло дождаться хорошей погоды. Отец Игорь водит машину так же. И не удивительно, свободного времени у него практически нет. Ведь помимо пансионата и всех хозяйственных дел, с ним связанных, он является настоятелем двух храмов -- во имя св. блж. Ксении Петербургской в п. Рыбачье, и во имя св. вмч. Георгия Победоносца в соседнем поселке Малореченское.

***

Отец Игорь появился в этих местах не так давно. Раньше он и не думал, что будет священником. Родился в Симферополе в атеистические времена, если бы не верующая бабушка, о Боге, наверное, и не вспоминал бы. На Пасху, правда, в храм ходил, с мамой, да и в душе Бога не отрицал, но, по его же собственным словам, в духовной жизни не участвовал.

Когда Игорю было 17 лет, он учился в военном училище, готовился стать офицером. Но в это время умерла бабушка. Мама отправилась в храм разузнать, как правильно, по-церковному, похоронить старушку. Ей начали объяснять, как отпевать, сообщили о том, что нельзя просто так жить, а надо исповедаться, причащаться, ходить в храм, рассказали о том, что за наши грехи мы дадим ответ на Страшном Суде. После этого мама начала воцерковляться, а потом стала приобщать к церковной жизни и сына.

«Три года я сопротивлялся, -- рассказывает о. Игорь, -- за это время отслужил в армии, поступил в экономический университет, надеясь на хорошую работу в дальнейшем. Но именно тогда в жизни начались серьезные искушения и тяжелые напасти. По молитвам матери я начал ходить в храм, просить Бога о помощи. Сложный период продолжался довольно долго, и я долго просил о помощи, потихоньку воцерковляясь».

Молитвы матери были услышаны, Игорь окончил Духовное училище, затем год провел в качестве послушника в Свято-Троицком монастыре Симферополя (где покоятся мощи святителя Луки Войно-Ясенецкого). Здесь окончательно определялся с выбором -- принимать священный сан или нет.

«Каждая человеческая душа борется с Богом, -- говорит о. Игорь, -- Израиль означает «боровшийся с Богом». Каждая душа поврежденная, греховная и она хочет служить самой себе. У меня было высшее экономическое образование, я хотел не Богу служить и молиться, а делать свои дела. Но получилось по-другому... Перед принятием сана человеку необходимо подготовительное время, нужно перекваситься, поменять свои взгляды. У меня было на это 13 лет, но и 200 лет, возможно, будет мало, каждому нужен свой период переосмысления жизни, своих ценностей, в зависимости от того, насколько глубоко эти ценности в нас сидят. Я принял сан в 33 года. Получил назначение в поселок Малореченское, а месяцев через 10 попросился у Владыки в Рыбачье строить храм».

Поясню ситуацию. В поселке Малореченское, что рядом с Рыбачьим, в то время возводился большой, красивый храм во имя Святителя Николая и в память погибших моряков. Храм строили профессиональные строители в три смены, был хороший спонсор. Отец Игорь узнал, что в соседнем селе Рыбачье создана православная община, у которой храма еще не было, но в пользование общине был передан бывший, развалившийся кинотеатр. Владыка просьбу поддержал.

Первые службы проходили на улице, потом удалось приспособить под богослужение кинобудку, в которой и начали служить Литургию. Храм во имя св. блж. Ксении Петербургской строили всем миром, с большим усердием, и года за два-три он в поселке появился, пусть скромный и не такой красивый, как в Малореченском, но так необходимый людям. «Никогда не имел отношения к строительству, но за эти несколько лет стал заправским прорабом», -- вспоминает о. Игорь. Батюшка уверен, что сама святая Ксения продолжает помогать строить храм, ведь спонсоров крупных нет, однако как-то все появляется: то ракушечник, то шифер на крышу. Иконы, церковную утварь, паникадило подарили хорошие верующие люди из Москвы. Когда начинали первую службу, не было даже воскресной иконы. Нашли старую картонную иконочку, поместили ее в рамку и положили на центральный аналой. Первое время распечатывали иконы из интернета на цветном принтере, делали для них деревянные рамочки и размещали на иконостасе.

«Храмовую икону св. блж. Ксении Петербургской подарил нам начальник следственного отдела Ровенской области, она изготовлена из янтарной крошки, -- рассказывает о. Игорь. -- Он приезжал к нам на отдых, видел, какие труды мы прилагаем к строительству храма, проникся, очень захотел сделать свой вклад, и теперь это наша главная икона. Она находится на центральном аналое, мы берем ее на крестные ходы, на Пасху или когда идем к морю ночью на праздник Крещения. Она участница всех наших высокоторжественных духовных событий. На обороте иконы надпись: "В дар храму св. Ксении пос. Рыбачье г. Алушта. От рабов Божьих Слободанюка В.А. и Саморохова В.А."».

Отец Игорь налаживает церковную жизнь не только в Рыбачьем, но и в соседнем поселке Солнечногорское, где тоже решили построить храм. Здесь, правда, не было даже разрушенного кинотеатра. Первое время батюшка, так же как и в Рыбачьем, молился на улице, один: приходил, звонил в колокола, сделанные из старых газовых баллонов, служил молебен с акафистом (прихожан не было вообще) и уходил. Раз в неделю его пускали в клуб, но и там молящихся, кроме него не было. Однако вымолил! В Солнечногорском общине выделили часть небольшого жилого здания, которое можно было начинать перестраивать под храм -- во имя святого великомученика Георгия Победоносца.

По рассказам о. Игоря, строительством храма занималась семья Василия Устенко: он сам, его жена и семеро детей -- выходцы из Западной Украины, города Львова. Василий на работу ходил, как на праздник: «Если красиво сделано, у самого сердце радуется», -- говорил Василий, ныне уже покойный. Сейчас о. Игорь служит здесь Литургию, в храме проходят престольные праздники, люди исповедаются, причащаются. «Община здесь развивается сама, волею Божиею, Бог помогает, -- говорит настоятель. -- Люди спрашивают, чем помочь, предлагают материальную помощь, стройматериалы, приходят поработать».

Строительство продолжается и по сей день: обустраивается алтарь, возводится купол, спонсоров нет, храм поднимают немногочисленные местные жители (по подсчетам социологов верующих здесь 1%, но это поистине золотые крупицы), да паломники, которые приезжают к о. Игорю в пансионат. Оплачивая проживание и питание, они тем самым содержат оба храма.

«Паломнический пансионат служит большим подспорьем, -- рассказывает о. Игорь. -- Это фактически один из источников материального существования наших храмов. Потому что села здесь маленькие, люди разные -- кто-то жертвует на храм, кто-то нет. На строительство нужны большие деньги, с шапкой особенно не насобираешь, пансионат много помогает в этом деле. Господь дал нам такой выход, и мы сами трудимся, сами занимаемся летним отдыхом для православных. И людям приятно, и нам хорошо».

Не удержалась, спросила батюшку:

-- Чья была идея сделать такой пансионат?

-- Это была Божья идея, -- отвечает батюшка. -- Сперва я строил себе маленький домик, а потом Господь зажег сердце. Сказано: сердце царево в руках Божиих. Так и сердце каждого человека в руках Божиих. Если Господь хочет, он стучится в сердце человеческое, и если человек его пускает, Он воспламеняет его каким-то делом. Я помню, у меня было большое горение, когда возводил этот дом. Он как-то сам разрастался, денег не было особых, но кто-то дал мне грузовик «покататься», я сам возил стройматериалы, чтобы подешевле было, и сам строил, копал, приходили паломники, тоже копали.

-- Дом построили паломники?

-- Нет, конечно, -- улыбается батюшка. -- Паломники закладывали первый камень, помогали вырыть канавку, придут, бывало, попросят: «Дайте я пару раз копну, чтобы была моя толика», -- как откажешь. Дом строили, конечно, строители, причем, разного уровня, было тяжеловато. Но Бог помогал, и дом чудесным образом построился за год или два. Сейчас пансионат работает третий сезон. В первый было только два этажа, без удобств (приходилось ходить во двор). А теперь удобства в номерах, прибавились третий этаж и второе здание.

***

7 часов утра. Мы стоим на высокой горе, кажется, протяни руку и коснешься облаков, под ногами, уходя в горизонт, раскинулось море, легкий утренний ветерок, чайка зависла в воздушном потоке, впереди отец Игорь в облачении и «Царю Небесный...». Эту молитву мы, насельники пансионата, поем дружно хором, а потом каждый по очереди читает вслух одну-две молитвы утреннего правила. По окончании отец Игорь подходит к каждому с благословением, поздравляет с праздником и просит прощения. У каждого - и взрослого, и у ребенка.

В 7:30 -- завтрак. После него благодарственный молебен св. Ксении Петербургской в храме ее имени. Рыбачье - поселок небольшой, основную часть населения составляют отдыхающие. Найти певцов и чтецов для службы батюшке ой, как нелегко, приходится справляться одному: и за чтеца, и за хор, и за алтарника. Иногда о. Игорь просит помощи у приезжих. Сегодня вечером он попросил спеть нас. Скажу сразу, мы на клиросе никогда не пели, о чем и поведали о. Игорю, но он принял эту весть спокойно, сказал лишь, что мы можем ему подпевать. Когда мы начали подпевать, поняли, что о. Игорь поет особым, монастырским распевом, в который мы не попадаем, как ни хотим, испорченные столичными концертными мелодиями. Позор наш был неописуем, мы не знали, куда провалиться от стыда и молчали. Пришлось батюшке отдуваться одному. Единственное, на что нас хватило, это на «Господи, помилуй!» и то к концу службы. Получилось почти как в кинофильме «Трое в лодке, не считая собаки»: «Вы там будете петь? Нет, Вы там будете слушать».

Однако батюшка оказался не из робких и попросил нас на следующее утро попеть на Литургии. Меня чуть удар не хватил, у подруги резко заболел живот, что-то упало со стола и разбилось, где-то далеко в глубинах морей началось землетрясение, космический аппарат впервые не вышел на расчетную орбиту. Однако противиться священнику было не в наших правилах. «Такова, видно, воля Божия», -- решили мы.

Таинство регентского искусства пришлось постигать прямо во время Литургии, до меня вдруг начали доходить все эти жесты, эти «ми-фа-ля», камертон в руках, я постигла, насколько эти вещи просты и необходимы (нет ничего лишнего и показного), я познала цену простому взмаху руки регента. И как же я была благодарна нашей преподавательнице по литургике, Елене Александровне, которая вложила в нас не только все чинопоследования, но и азы церковного пения.

Эта служба открыла мне много нового, Господь словно хотел показать ее с другой стороны. Я поняла, как это здорово простым прихожанином стоять в храме, имея возможность молиться и делать поклоны или опускаться на колени в особо торжественные моменты. Те, кто поет на клиросе, всего этого лишены, они службы практически не видят, для них Литургия -- набор пауз и фраз, им некогда молиться, они работают. И это совершенно другие ощущения. И невероятная ответственность.

С чувством полного смирения мы выходили из храма, переваривая впечатления. Когда на следующий день батюшка спросил, кто хочет попеть на всенощной, мы хором промолчали. Благо с нами была одна милая старушка, предпринявшая паломничество по Крыму и проездом оказавшаяся в пансионате. Бабушка охотно согласилась петь всю службу одна, заявив, что уже лет десять поет в своей сельской церкви. Когда она запела в храме Георгия Победоносца, стало понятно, что в селе том о церковных напевах имеют свои представления. Это напоминало скорее фольклор -- деревенская завалинка, девчонки с семечками, луна и «Что стоишь, качаясь, тонкая рябина...». Батюшка не выдержал, деревенское пение свернул, хотя голос у бабушки был очень проникновенный. Пришлось допевать нам. Предыдущий опыт не прошел даром, после службы старушка бросилась нам в ноги, прося прощения, весьма озадачив этим. Она видно решила, что мы профессиональный хор.

...День клонился к концу, мы сидели на берегу моря. Здесь очень красиво - плывешь и любуешься облаками, застрявшими на вершинах гор, словно огромный зефир, над тобой зависли чайки, на горизонте белеют корабли. Ровная морская гладь, горизонт только начинает сливаться с морем. Я плыву, и в голове рождается метафора: вот так и человек плывет по житейскому морю к своему спасению, над ним небо, свет, воздух, красота, покой, тишина, умиротворение, а под ним темная бездна. Человеку осталась лишь эта тоненькая прослойка между морем и небом, эта полоска его человеческого бытия. Темнеет, страшно, холодно, трудно - а плыть надо, иначе утонешь.

После моря, пока поднимались к пансионату, над головой стали сгущаться тучи. Свинцово-синие, они разрастались, словно на дрожжах, и заполонили собой почти все небо, предвещая страшную грозу. Вдруг из глубины этих туч, словно прожектор, пробился длинный прямой луч света. «Смотрите, смотрите!» -- послышались голоса. Тучи расступились в другом месте, словно кто-то протер давно немытое стекло, и сквозь мрачную темноту показался кусочек ясного, ослепительного неба с четким изображением купола храма и части его стены, словно кто-то с той стороны показывал нам кино. Мы стали судорожно доставать фотоаппараты и мобильные. И это невероятное явление нам удалось заснять!

...Всенощная шла три часа. Батюшка, хоть и один, но служб не сокращает, вычитывает всё, до единой молитвы. В 21:00 он на общей молитве. Всех благословил, попросил у всех прощения. Завтра в 7:30 Литургия. Когда он отдыхает? Мы все заряжаемся от него особой теплотой и любовью, а от кого заряжается он?

***

На следующий день мы сидим с о. Игорем на скамеечке с Андреевским флагом прямо над обрывом (перед глазами море и небо), и беседуем.

-- Я все время пытаюсь анализировать, почему так быстро и с такой помощью были построены и храм, и пансионат. В чем тут замысел Божий? Что Господь хочет от нас? Конечно, здесь большая перспектива, потому что место это находится в удалении от села, от шума, и очень красивое. Обратите внимание, у нас все молитвенные места расположены в самых красивых местах: Лавра Киево-Печерская над Днепром, Афон в таких замечательных местах над морем. И тут для молитвы место очень хорошее, благодатное, красивое, все время утешает необыкновенным видом -- горы, море, воздух, птицы летают, очень много экзотических насекомых, они чувствуют себя как дома, природа близко. Если мы в городе посмотрим -- их там нет, для них город -- враждебно-агрессивная среда. А здесь для них простор. На вечерней молитве к нам выползают ежики. В прошлом году лисица приходила, она жила рядом. Когда мы только поселялись здесь, она рассматривала -- что за существа такие будут жить по соседству.

-- Как в «Маленьком принце».

-- Да, Лис приходил, только не разговаривал, просто смотрел. Мы молились, а он придет, посмотрит и убежит, боялся...

У нас, православных, есть особый стиль жизни -- молитвенное правило, постные дни, постоянная попытка защитить себя от греха, соблазнов в миру. Часто мы чувствуем себя в той среде, где живем, белыми воронами, потому что вокруг большей частью бездуховность. На работе, в городе, социуме среда часто агрессивная по отношению к христианству, она спорит, что-то доказывает, враждует против Христа, а тут такая возможность православному человеку побыть в своем мире, где нет агрессии, шумной музыки, где не курят, не ругаются, не пьянствуют, не нарушается молитвенный график, а наоборот, молитва усиливается. Кто здесь молился, почувствовал, что молитва другая, соборная. Причем над нами словно купол ночное небо, украшенное звездами, море шумит. Здесь открывается новый молитвенный уровень, новая перспектива. Люди, которые у нас побывали, возвращаются домой и пишут в письмах, что сохраняют совместную молитву дома, собираясь всей семьей и по очереди читая правило, как у нас.

Человек, приезжающий на юг, волей-неволей нарушает посты, а у нас соблюдаются постные дни, можно поехать в паломничество по святым местам Крыма, помолиться, принести свою помощь какому-нибудь крымскому монастырю, одновременно принося пользу своей душе. У нас человек не просто отдыхает, он получает духовную пользу, увозя с собой не только загар и сувениры, но и особую благодать душеполезного отдыха.

Я очень благодарен Богу, что именно здесь и так быстро все построилось и управилось, что есть живая община, идет живая молитва, богослужение, благодаря совместным трудам у общины есть авторитет. Люди, хотя ненадолго, но заходят в наш храм, и это очень приятно. И приходят все новые и новые люди, это очень хорошо, слава Богу!

***

Дня за два до отъезда потянуло домой. В поезде чувствовалась усталость от всего пережитого, показалось даже, что можно было не ездить, а отправиться куда-нибудь, где поцивильнее, полегче. Но как только в жизнь ворвалась Москва и стала, подобно вампиру высасывать соки, стало ясно, какую драгоценную жемчужину мы приобрели там, и как хочется опять на эту гору, на общую молитву, под крыло батюшки. Мы вернулись другими. Эти 10 дней что-то глобально в нас изменили, я помню исповедь, которая вскрыла глубинные залежи неосознаваемых мною грехов, до которых другие батюшки за несколько лет так и не докопались, а о. Игорь одной фразой все в душе перевернул. Словно садовник взрыхлил землю, чтобы она, проснувшись от зимней спячки, задышала и дала росток, а тот в свою очередь добрый плод.

Как-то после окончания Литургии в храме Ксении Петербургской один из отдыхающих, солидный мужчина с бархатным голосом, спросил у служащей церковной лавки:

-- У вас проповеди о. Игоря есть?

-- Нет, -- очень удивилась служащая.

Мужчина удивился не меньше:

-- Как? Такие проповеди -- и нет? Надо бы записать!

Батюшка, действительно, говорит удивительные проповеди, но чтобы их услышать, надо ехать в Рыбачье. Он ждет.

Источник:   http://crimeakcenia.ru/publ/dushepoleznoe_chtenie/novosti/rybache_zapiski_palomnika/15-1-0-144

Места:
Храм Покрова Пресвятой Богородицы (св. Ксении Петербургской) в с. Рыбачье

Если отзыв Вам понравился и Вы хотите тоже посетить эти святыни, то приглашаем ознакомиться с соответствующими паломническими турами.